Галинкина любовь [Я буду держать тебя за руку] - Юлия Владимировна Монакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дальше была её реплика. Вика подняла глаза, машинально обводя взглядом зрительный зал, и вдруг чуть не задохнулась.
В четвёртом ряду, справа, сидел Александр Белецкий. Это казалось настолько невероятным, что походило на ночной кошмар. Однако это был именно он, в этом не оставалось и тени сомнения – Вика узнала бы его лицо из миллиона.
Он сидел и внимательно наблюдал за происходящим на сцене. Ей был знаком этот доброжелательный интерес – любой собеседник, подпав под обаяние этого взгляда, немедленно выворачивал ему всю душу наизнанку. С ним хотелось делиться самым сокровенным…
Вика, уже открывшая было рот для своей фразы, вдруг поперхнулась, запнулась и замолчала. Повисла неловкая пауза.
– Тося, ты что?! – пришёл на выручку Никита, незаметно для зрителей делая партнёрше страшные глаза. – Хорош ворон считать, я тут ей душу изливаю, а она…
Импровизация прозвучала вполне естественно: едва ли зрители хоть что-то заметили, а Вику это привело в себя. Опомнившись, она продолжила играть сцену. Само собой, сделать это было очень и очень нелегко…
– Валяй дальше, – произнесла она угрюмо, изо всех сил стараясь не думать и не глядеть даже краем глаза на того, кто сидит сейчас в четвёртом ряду. Однако Вика знала, что ОН сейчас смотрит на неё, и будет продолжать смотреть с полным правом зрителя до самого конца спектакля. Осознавать это было абсолютно невыносимо! Во рту у неё пересохло, руки снова мелко затряслись.
– Ты, может, не такая уж красивая… – продолжал Никита, с тревогой наблюдая, как её лицо заливает белым цветом.
– Спасибочки! – отозвалась Вика ворчливо и почувствовала, что у неё слегка кружится голова.
– Да ты погоди… – Никита осторожно взял её под руку, словно бы по ходу пьесы. На самом-то деле, он просто испугался, что партнёрша сейчас рухнет в обморок прямо на сцене. – Ну зачем тебе красота? Это другим она нужна, чтобы пыль в глаза пускать, а ты и без красоты красивая…
Вика презрительно фыркнула. Хорошо хоть, что, несмотря на волнение от неожиданной встречи, она не забыла свою роль.
– Тось, ты только не смейся!.. – подхватил Никита обрадованно, уверившись, что Вика ещё не совсем в неадеквате и ему не придётся волочить её роль на себе. – Красота вроде платья. Можно и красивое напялить, а под ним – ничего. А ты… ты вся красивая, и как только другие этого не видят!..
Викино дыхание постепенно выравнивалось. Она уже привыкла к мысли о том, что бывший любовник и отец её ребёнка сидит сейчас в зале и хладнокровно наблюдает за её игрой. Впрочем, она могла быть к нему несправедлива – а что, если Александр вовсе не был хладнокровен? Может быть, он тоже волновался. Но в любом случае, он был в более выигрышной позиции – скрытый темнотой зрительного зала, не привлекающий к себе излишнего внимания, в то время как она сама была для всех, как на ладони.
– Тось, да что с тобой? Кто тебя обидел? – встревоженно спросил Никита, и тут, проследив за направлением Викиного взгляда, тоже обнаружил Белецкого среди публики. – Ты только намекни, я ему голову сверну! – закончил он с вызовом. И в этот момент губы Александра дрогнули в еле заметной, но всё же отчётливой усмешке.
С грехом пополам они доиграли спектакль до конца. Вика чувствовала себя так, словно пробежала многокилометровый марафон. На финальном поклоне она изо всех сил старалась не смотреть вправо, в четвёртый ряд, однако понимала, что на этом история явно не закончится…
– Что ему надо? – раздражённо спросил её Никита за кулисами. – Чего он припёрся?
Как и все Викины однокурсники, он был наслышан об их громком романе. Об этом тогда не судачил только ленивый – связь зелёной, никому не известной первокурсницы с суперзвездой и главным ловеласом российского кино попала в заголовки парктически всех средств массовой информации.
– Понятия не имею… – отозвалась Вика сквозь зубы. – Сама в шоке.
– Ну, ты обращайся, если нужно… может, надо ему по шее накостылять или ещё чего, – неуклюже попытался подбодрить он. Вика никогда не откровенничала с Никитой о Белецком, поэтому его неожиданное участие и забота тронули её. Она улыбнулась:
– Спасибо, Никитос, буду иметь в виду…
Странно, но она почти не удивилась, когда услышала за спиной знакомый, мягкий, обволакивающий, и вместе с тем – такой низкий мужской голос. Словно ждала его. Да наверное, и в самом деле ждала, догадываясь, что его появление во ВГИКе неслучайно.
– Здравствуй, Белка.
Только он один на всём белом свете звал её этим милым прозвищем – за то, что, по его словам, она была такая же маленькая, рыжая и шустрая, как белочка. Да и фамилия её говорила сама за себя…
Она обернулась и смело встретила этот синий взгляд, о который так сильно обожглась впервые, несколько лет назад, в Ялте.
– Привет. Какими судьбами? – спросила она небрежно, подозревая, что переигрывает с безразличием: он же заметил её замешательство на сцене в тот самый момент, когда Вика увидела его среди зрителей – она чуть текст не забыла…
– Неисповедимыми, – пошутил он. Затем кивнул головой куда-то в сторону:
– Я ведь не один пришёл.
Тут только Вика разглядела, что рядом с Белецким стоит его дочь Даша. Ей стало стыдно за то, что она, ошалев от его появления, не замечала больше ничего и никого вокруг.
– А мы с Дашкой по твою душу, – весело сообщил Белецкий. Вика настороженно глядела на его взрослую дочь. Они были знакомы раньше… в той, прошлой жизни, когда Даша была строптивым пятнадцатилетним подростком. Ершистой, колючей хамкой. Конечно, внешне она изменилась – повзрослела. Но Вика понятия не имела, что девчонка в глубине души думает о ней, поэтому не расслаблялась и продолжала с подозрением глядеть на эту парочку непрошенных гостей.
– Так чем обязана?
– Видишь ли, Дашка планирует поступать к вам во ВГИК. К тому же, в мастерскую Михальченко, – Белецкий обезоруживающе улыбнулся. – Ты уж извини, но у меня среди ВГИКовцев больше никого нет, кроме тебя. Вот я и подумал, что ты можешь ей как-то помочь… Направить, подтолкнуть, так сказать, в нужном направлении.
– Но что я могу сделать? – растерялась Вика. – Я сейчас в запарке, дипломный спектакль играем, а ещё экзамены…
– Ничего особенного от тебя и не требуется. Просто поделись своим опытом. Как поступала, что сдавала… и так далее. Поговори с ней, только и всего. Удели ей полчаса своего драгоценного времени.
– Прямо сейчас? – нахмурилась Вика, но затем решительно тряхнула головой: уж лучше действительно прямо здесь и сейчас, чтобы не откладывать экзекуцию на потом. – А